В современном мире, когда идет постоянный процесс глобализации, архитектура меняется. Она становится сложнее, архитектор смотрит в будущее, каждый пытается привнести в нее что-то свое, сделать проект уникальным и непохожим на другие. И в этой «погоне» за новизной и новаторством традиции прошлого отходят на второй, если не на третий план. Но ведь именно вопрос сохранения традиций, т.е. национальной самоидентификации, приводит нас к существованию культуры как таковой. Сохранение традиций – вопрос во многом неоднозначный. Если автор хочет обозначить традиции, он зачастую применяет легко узнаваемые формы, орнаменты или материалы. Но существует и более сложный путь.

Культура Востока не похожа ни на одну другую. Она самобытная и многогранна. Невозможно спутать традиционный китайский храм с готическим собором, а павильон с чайной беседкой. Но что можно сказать про современную архитектуру Азии? Сейчас первые ассоциации, что появляются в нашем сознании, - это бесконечные небоскребы, растущие с невероятной скоростью. Китай, Япония – страны, которые долгое время были закрыты, после же «падения» границ в них произошел так называемый «бум» европейской культуры. Национальные особенности потеряли свою актуальность, стали считаться ушедшими в прошлое. И только к 20-му веку в Японии снова начали проявляться черты традиционной архитектуры. Новые технологии оказали существенное влияние на архитектуру Японии. Необходимость заново строить разрушенные после Второй мировой войны города дала большой стимул для развития японской архитектуры. При этом отстроенные заново города сильно отличались от довоенных. В результате освоения западных технологий строительства и материалов новые сооружения из стали и бетона сильно отличались от традиционных японских зданий. Начиная со второй половины 20-го века, в Японии продолжается переосмысление старых традиций, которые пытаются обыграть по-новому.

Для начала выявим характерные особенности, присущие национальной культуре Японии. Традиционная японская культура — это сложная, динамичная система религиозно-философских, эстетических, этических, социальных представлений и ценностей, которые, несмотря на некоторые трансформации и видоизменения, стали органичной частью «картины мира», задали базовые параметры для национальной идентификации и оставались доминирующими вплоть до реставрации Мэйдзи (1868-1911), положившей начало модернизации устоявшегося образа жизни [1] . Человек в традиционной японской культуре стремится гармонично сосуществовать с природой, а не покорять ее. Синтоизм — древняя религия японцев, связанная с обожествлением окружающей природы, поклонением небу, солнцу, звездам, горам, камням, деревьям, цветам и кустам. Другая культурная характеристика японцев — тяготение к замкнутому пространству [2] . Именно это нашло свое отражение в архитектуре.

На архитектуре Японии сильно сказалось влияние китайской культуры и ее заимствования в архитектуре: это и характерная форма крыши, выбор строительных материалов (дерево), базовая планировочная единица (в Китае – сыхэюань). Но отличие от китайского стиля состоит в том, что для типично японских сооружений характерна асимметрия (тогда как в Китае повсеместно используется симметрия и выделение центральной оси). Предельная простота конструкций, стандартные детали (стойки, татами, сёдзи и т.д.) обусловлены наличием модуля, а пространство подвержено трансформации. Помимо этого можно выделить следующие пространственные характеристики: пустота, промежуток, тень [3] . Именно они прослеживаются в архитектуре не только Средних веков, но и Новейшего времени. Пустота в Буддизме представляется субстанцией, которая примеряет противоречия и не имеет негативной окраски. Она является началом сущего, значит, формы также заключены в пустом пространстве. Поэтому пустота может влиять на эмоции и чувства. Этим можно объяснить и пустоту помещений в здании. Промежуток - некая связующая зона, которая может придавать ритм и паузу композиции. С его помощью удавалось достичь «абсолютной гармонии». Галерея, прихожая – примеры «промежуточных зон». Промежуточная зона прежде всего характеризуется своей затемненностью. Тень является обязательным наполнением традиционного дома и основной качественной характеристикой галереи. Главная смысловая нагрузка в данном случае делается именно на пустом теневом пространстве. «Будь то дворец или дом простолюдина, безразлично, – в их внешнем контуре прежде всего бросаются в глаза большая кровля, крытая в одних случаях черепицей, в других соломой, и густая тень, таящаяся под нею. Под их карнизом даже среди белого дня бывает темно, словно в пещере: вход, двери, стены, балки – все погружено в густую тень… Строя себе жилище, мы, прежде всего, раскрываем над ним зонт – кровлю, покрываем землю тенью и уже в тени устраиваем себе жилье». ^[4]

Теперь рассмотрим и проанализируем современные примеры японской архитектуры.

Хироши Накамура – японский архитектор. Он родился в 1974 г. в Токио и получил диплом магистра в 1997 г. Затем он работал на известного японского архитектора – Кенго Кума и в 2002 г. основал свою студию. В какой-то степени, именно работа с Кенго Кума повлияла на дальнейшую деятельность Накамуры. Кэнго Кума поставил задачу возродить традицию построения японских домов и помочь заново осознать и интерпретировать эти традиции в XXI веке. Он отстаивает точку зрения, согласно которой здание не должно вступать в конфликт с окружающей средой и доминировать над ней. Хироши Накамура продолжает этот путь. Для него основополагающими принципами являются, в первую очередь, базовые принципы японской архитектуры (пустота, промежуток, тень), а также слияние архитектуры с природой. Он не делает здание доминантой в среде, а плавно встраивает его. Также он продолжает по-новому интерпретировать старые традиции, как, например, в проекте павильона на кладбище. Он проектирует практически круглую крышу, но с большим свесом (1,35 м), как в традиционной архитектуре, которая напоминает национальную японскую широкополую шляпу «амигаса».

Это кладбище расположено в густых лесах холмов Саяма. Зал находится на склоне холма. Из окон открывается прекрасный вид, но здание ни открыто полностью, ни закрыто. Архитекторы хотели создать пространство, которое, будучи открытым, имело бы некоторую степень замкнутости. С этой целью они разместили служебные помещения в центральном железобетонном ядре и расположили вокруг ядра по кругу, открытому снаружи, гостиную для посетителей и столовые.

В результате, в зависимости от положения человека (сидит он или стоит) здание предлагает два вида ландшафта. Стоящий человек может созерцать природу в отражении неба и зелени в бассейне. Балки крыши, спускающиеся к внешнему бассейну, побуждают посетителей двигаться к окнам. Там в стене у окна расположена скамья, и посетители из-за низкого потолка бессознательно опускаются на нее.

Как мы видим, павильон прекрасно вписан в ландшафт, он не подчиняет пространство, а становится его частью. Помимо имитации традиционного головного убора и отношения к природе, архитектор умело использует и другие характерные особенности. Мало того, что карниз крыши опять отсылает нас к традиционной архитектуре, но он также создает тень. А пространство внутри можно назвать пустым.

В проекте «ленточной» часовни архитектор вдохновился союзом двух влюбленных и их жизненным путем, который сначала каждый прошел сам, чтобы в конце встретиться и пойти вместе. В данном проекте мы можем заметить, что, пусть и на первый взгляд этого не видно, все базовые принципы японской архитектуры здесь присутствуют. Благодаря выступающим лестницам, которые являются одновременно и полом, и потолком, и стенами, архитектор создает тень (которые эти лестницы отбрасывают), промежуток (расстояния между лестницами и между лестницами и стеклянным объемом) и пустота (незаполненное пространство самого хода). А сам объем идеально вписывается в окружающую среду, не споря с ней. Он будто бы становится частью природы благодаря своей плавной форме (спираль которой напоминает ракушку) и нейтральному выбору материалов.

Композиция венчает собой завершенный образ, который при этом кажется в каком-то смысле бесконечным благодаря спиралевидным ленточным лестницам. Здесь отсутствует как таковая фронтальная композиция, потому что само здание круглое, и это заставляет зрителя делать обход вокруг. Объем также легко читается благодаря «спиралям», а остекление делает его легким и воздушным, несмотря на применении в здании бетона.

Здание ассиметрично, что, как уже говорилось ранее, характерно для японской архитектуры.

Гармония здесь работает как выражение надежности и равновесия. Здание ритмично. Ритм задают все те же лестницы, которые иногда чередуются с остеклением. Такая спиралевидная лестница создает ощущение постоянного движения, устремленного ввысь, оттого образ выглядит динамичным, движущимся. В композиции ритма отсутствуют как таковые начало, середина и конец. Спираль бесконечна.

Особый интерес представляет собой проект так называемого «города будущего», спроектированного Бъярке Ингельсом и его бюро BIG для Toyoto. Для этого проекта решили использовать территорию бывшей промзоны площадью 70,82 га в городе Сусуно у подножия горы Фудзиямы. Это будет «первый в мире город-инкубатор, посвященный всем видам мобильности» [5] . Также там планируют испытать инфраструктуру на водородном топливе.

Архитекторы BIG предлагают «сплести» город из модулей 3х3 (равному модулю татами), где по периметру проходят улицы с быстрым движением, а внутри – аллеи для велосипедов, скутеров и подобных средств транспорта, а также линейные парки. Восемь блоков такого модуля займут здания, а центральный – зеленый двор. В ключевых точках города плетение можно раздвинуть, поместив в середину не дворик, а главную площадь или парк.

Что здесь на самом деле представляет интерес (помимо использования новых технологий и модуля), так это использование планировочной единицы «сыхэюань» в качестве основы (двор, окруженный с четырех сторон постройками). А сама архитектура построек очень напоминает традиционные японские дома благодаря использованию дерева и наклонных крыш со свесами. Несмотря на то, что авторы проекта не японцы, они сумели тщательно изучить и интерпретировать национальные традиции и особенности страны, что, несомненно, вызывает уважение.

В заключение хотелось бы сказать, что, несмотря на бум технологий и прогресса, роста небоскребов и футуристических проектов, в Японии пытаются возродить былые традиции в архитектуре. Это ни в коем случае нельзя назвать обычной стилизацией или копированием. Это создание «нового» на основе «старого»; субъективная интерпретация, переосмысление и адаптация национальной культуры для последующего сохранения этих традиций для будущих поколений.

Библиография

Виноградова Н.А, Китай, Корея, Япония. Образ мира в искусстве, М., 2010

Главева Д.Г. Традиционная японская культура: Специфика мировосприятия, М., 2003

Глухарева О.Н. Архитектура Китая. В кн.: «Всеобщая история архитектуры», т.9-10 / ред. Прибыткова А. М. / М., 1971-1972.

Коновалова Н. А. Современная архитектура Японии. Традиции восприятия пространства, М., 2017

Интернет-ресурсы

https://www.archdaily.com/594947/ribbon-chapel-nap-architects

https://www.archdaily.com/780211/sayama-lakeside-cemetery-community-hall-hiroshi-nakamura-and-nap?ad_medium=office_landing&ad_name=article

https://archi.ru/world/85342/tatami-i-roboty

https://www.nakam.info/en/works/sayama-lakeside-cemetery-community-hall/

Примечания

[1] Коновалова Н. А. Современная архитектура Японии. Традиции восприятия пространства, М., 2017. С.8

[2] Главева Д.Г. Традиционная японская культура: Специфика мировосприятия, М., 2003. С.13

[3] Коновалова Н. А. Современная архитектура Японии. Традиции восприятия пространства, М., 2017. С.10

[4] Танидзаки Д. Похвала тени // Мир по-японски. СП., 2000. С. 206.

[5] https://www.nakam.info/en/works/sayama-lakeside-cemetery-community-hall/